По Конституции РФ адвокат может совершенно законно стать тенью своего подопечного во многих его жизненных перипетиях. Список последних детализируют уже конкретные законы. Это и момент задержания, и процедура доставления в органы дознания, и присутствие на любых допросах, при составлении протокола об административном правонарушении. Список долог. Звучит он красиво, демократично. Но это теория. На практике же адвокаты то в одном, то в другом регионе страны всё чаще сталкиваются с фактами недопуска к своим клиентам со стороны силовиков. В чём причина?
Эксперты в один голос уверяют, что резоны просты – не знающего своих прав товарища, в отсутствии адвоката о таковых хорошо осведомленного, гораздо легче «обработать», прижать, выведать сведения, надавить, воздействовать психологически.
Всё и впрямь незатейливо - в присутствии адвоката полицейскому или следователю нужно больше времени и профессионализма на дознание, без адвоката - меньше.
Едины эксперты и в том, как они реагируют на вопрос – почему факты недопуска к клиенту стали частыми. Ответ общий – безнаказанность.
Тем знаменательней, что в вопросе безнаказанности, похоже, лёд тронулся.
Создан прецедент. И хотя наказание вышло символическим и мягким, но лиха беда – начало.
Историю одного питерского адвоката, показавшего коллегам пример настойчивости, описала «НГ».
Правозащитник из Санкт-Петербурга вёл себя более чем корректно. Предоставил полицейским ордер, спокойно заявил о своём законном праве поддерживать клиента в то время, пока на гражданина будут составлять административный протокол о нарушении. Однако к формальной процедуре создания документа адвоката так и не допустили. Стоит ли говорить о самоощущениях профессионала, унижаемого на глазах клиента? В такие моменты подрывается не только авторитет конкретного специалиста, но и всего института отечественной адвокатуры.
Есть два пути. Первый – смириться с унижением и проглотить, памятуя о том, что суды крайне редко берут сторону защиты, если та пытается тягаться с силовиками. Второй – всё же попытаться добиться признания несправедливости конкретных полицейских в конкретной ситуации через решение суда.
Герой публикации «Независимой газеты» выбрал второй путь. И, представьте, одержал победу – выиграл в суде административный иск к обидчикам. Суд обязал последних извиниться, а поведение по отношению к адвокату счёл неправомерным.
Прецедент, как считают многие опрошенные «ВЕДОМОСТЯМИ Урал» юристы, замечателен тем, что теперь проторена дорожка новым искам со стороны коллег питерского истца, окажись они в аналогичной ситуации. Ведь в российской юриспруденции прецедент, или так называемая, судебная практика, хоть и не является источником права, но играет значимую роль.
Тут вот о чём думается. Если адвокатское сообщество страны восприняло прецедент выигранного судебного иска коллеги столь сенсационно, то сколько же исков осталось не только не выигранных, но даже не поданных! В этой связи ваша корреспондент вспоминает историю где-то годичной давности, произошедшую в исправительной колонии Нижнего Тагила, описанную одним из местных СМИ.
Правозащитника по фамилии Дедов не пустили на встречу с заключённой, отбывающей там срок. Работница колонии сослалась при этом на якобы отказ самой сиделицы общаться с адвокатом. При этом сотрудница ФСИН предъявила Дедову копию письменного заявления об отказе, сочтя это за достаточное доказательство и причину недопуска.
Не углубляясь в детали, скажу, что адвокат имел все основания сомневаться в добровольности составления отказа его потенциальной подзащитной, поскольку родственницы заключённой жаловались на сложные условия её содержания там. Однако, в нарушении права, правозащитник, безрезультатно ссылавшийся и на букву, и на дух закона, так и не смог приступить к исполнению своих обязанностей.
Руководство ФСИН по Свердловской области в письменном ответе, как водится, «нарушений не обнаружило». И вот тут возникает вопрос – а как бы решил не ФСИН, а суд, обратись туда адвокат?
Теперь же в региональных адвокатских палатах стали мыслить ещё более дальновидно. Достаточны ли по превентивности будут десятки и даже сотни приносимых извинений, начни они множиться по всей стране? Нарушенное право возмещено лишь извинением. Соразмерно ли? Сыграет ли здесь судебная практика профилактическую роль?
Российские правозащитники задумались о том, чтобы пойти дальше и начать добиваться рублёвой компенсации морального вреда. Последний, действительно, очевиден, о попираемом профессиональном достоинстве адвокатов мы уже писали выше.
Конечно причинение морального вреда потребуется ещё подтвердить в суде, таков закон, ну да не нам беспокоиться за опытных юристов, всю жизнь занимающихся сбором доказательств в пользу подопечных. Главное для них сейчас – действовать.
С эффективностью перспективы наказания силовиков рублём согласен господин Краузе, правозащитник, активный общественник, руководитель профильной комиссии адвокатского сообщества Санкт- Петербурга. Кроме того, он считает, что усилий одних адвокатских сообществ будет недостаточно для окончательного снятия проблемы волюнтаризма силовиков на местах. Требуется, чтобы с той же мерой озабоченности и в том же направлении вместе с правозащитниками работали прокуратура и следственный комитет.
Проблему доступа адвокатов к их подзащитным «ВЕДОМОСТИ Урал» обсудили с представителем Адвокатской палаты Свердловской области, Почетным адвокатом России с 40-летним стажем, заместителем председателя Антикоррупционного комитета по Свердловской области Валерием Фокиным:
- Валерий Фёдорович, если человек пригласил адвоката, а его не допускают, это серьёзное нарушение?
- Это грубое нарушение действующего законодательства. Особенно если это уголовное, а не административное дело.
Если у адвоката есть соглашение, он оформляет ордер, который подтверждает его полномочия. Следователь или дознаватель обязаны уведомлять адвоката о каждом следственном действии. В противном случае такое действие будет признано незаконным. Но лично я на практике с таким не сталкивался. За других адвокатов сказать не могу...
Если следственные действия прошли в отсутствие адвоката, и адвокат об этом узнал, то, как правило, подается жалоба в прокуратуру на действия следователя, или же, если это уже итоговый процессуальный документ, то в суд - на действия органа дознания или органа следствия.
- А если речь идёт об административном деле?
- Проблема в том, что в контексте административных нарушений органы правопорядка не обязаны обеспечивать присутствие адвоката. И как правило, адвокаты в таких делах вообще редко участвуют. Прежде всего потому, что административные дела - это в основном незначительные правонарушения с незначительным наказанием. Люди в таких ситуациях либо не хотят тратить деньги на адвоката, либо вообще не знают о том, что адвокаты могут присутствовать при этих действиях.
- Но, судя по всему, факты недопуска всё же есть... Как Вы считаете, если сотрудники полиции, дознаватели или следователи знают, что доказательства в таких случаях будут признаны недопустимыми, но все равно не допускают адвоката к клиенту, почему такое происходит, и для чего это может делаться?
- Вероятно, это объясняется желанием некоторых следователей или дознавателей упростить себе работу. Как правило, если статьи не тяжкие, они могут убеждать подозреваемого в ненадобности адвоката, обещая мягкое наказание в обмен на признание вины. Такие ситуации действительно бывают. То есть проще работать, когда следователю, дознавателю не надо подстраивать свое рабочее время под рабочее время адвоката, который должен присутствовать на всех следственных действиях.
Или другой пример. Скажем, кто-то из родственников, узнав о задержании близкого человека, находит адвоката, заключает с ним соглашение, чтобы он защищал интересы задержанного. В этом случае адвокат сразу связывается со следователем или дознавателем для решения вопроса о присутствии на следственных действиях. И если следователь или дознаватель провел следственные действия после того, как был поставлен в известность о наличии соглашения с адвокатом, то это нарушение и прямое основание для подачи жалобы на действия следователя/дознавателя.
- Такое нарушение может повлиять на приговор? Могут осудить невиновного или, наоборот, оправдать виновного?
- Конечно. Это может повлиять как в одну сторону, так и в другую. Бывают даже такие ситуации, когда в судебном заседании возникает вопрос о недопустимости какого-либо доказательства в связи с тем, что нарушены права обвиняемого. Тогда ставится вопрос о возвращении дела прокурору для составления нового обвинительного заключения.
- Как Вы смотрите на идею штрафовать за такие нарушения?
- Штрафы редко становятся стимулом для исправления. Тут можно говорить только о квалификации того или иного должностного лица. Если он умышленно это делает - знает о том, что нарушает закон, и сознательно идёт на нарушение, то это уже не сотрудник, который имеет право выполнять функции, возложенные на него государством. Таких нужно отправлять, как говорится, в «народное хозяйство»...
42
