Сразу оговоримся, узаконенные отныне онлайн встречи правозащитника и подследственного – не обязанность, а лишь право каждого из участников такого общения. Добровольная опция.
Несогласие даже одной стороны разговаривать на дистанции обрекает сотрудничество на прежний очный формат, который по закону должен существовать параллельно виртуальному.
Примечательна реакция, с которой поправки в закон «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» встретили сами адресаты изменений, то есть адвокаты. Оценки большинства авторитетов юриспруденции близки к скепсису и критике.
Кстати, тему цифровизации правовых процедур «ВЕДОМОСТИ Урал» уже поднимали в минувшем марте в статье «Встать, интернет-суд идёт…».
Правда, тогда речь шла о перспективе дистанционных судебных заседаний, поправки же, уже обретшие форму закона, касаются общения адвокатов с подозреваемыми во время следствия, то есть в следственных изоляторах.
Оценки юристов, приведённые нами в той мартовской публикации, оказались также далеки от приветственных. «Ничто не заменит старый добрый очный суд» - был общий лейтмотив экспертных мнений.
Вопрос, вызывающий на этот раз наибольшее непонимание представителей адвокатского сообщества – зачем понадобилось суживать, пусть и неформальную, но живую, позитивную практику онлайн-встреч с адвокатом, широко наработанную во время пандемии? Суживать до рамок достаточно лимитирующего процедуру закона.
Речь вот о чём. За годы опасного масочного периода удалённое общение защитников с подследственными стало едва ли не рутиной, правда, неузаконенной рутиной, и осуществлялось из любой удобной адвокату точки. Теперь же поправки обязывают его явиться в СИЗО, где в одной комнате будет «адвокатский» дисплей, а в другой - экран подозреваемого.
И в чём тогда большая разница между очным и удалённым форматами, иронично вопрошают юристы, если в обоих случаях визита в изолятор не избежать?!
То же по длительности время на дорогу, те же формальные процедуры на контрольно-пропускном пункте, те же очереди, только теперь не в комнатку для свиданий, а в комнатку, где поставили компьютер.
Основание для скепсиса экспертов номер два – недостаточное оснащение хорошо работающей IT- техникой отечественных СИЗО.
Резонным в этой связи выглядит суждение екатеринбургского адвоката с именем, основателя группы «Логард», господина Колосовского.
Если бы общение с арестованным по выделенному каналу не понуждало адвоката непременно являться в СИЗО, считает Сергей Вячеславович, - это ещё можно было бы приветствовать. В противном случае, трудно говорить о якобы уменьшении государственных издержек на обеспечение контактов.
Ведь, во-первых, должны быть оборудованы особые комнаты специальной техникой. Во-вторых, сотрудники изоляторов будут вовлечены в организационный процесс общения арестанта и адвоката в ничуть не меньшей степени, чем при офлайн-процедурах.
Другой значимый аспект – святость адвокатской тайны. Недаром клиенты правозащитников считаются доверителями. Для выбора общей тактики поведения на суде, да и чисто психологически, подозреваемому и его адвокату важны «одни уши», а не сразу несколько.
Но обеспечит ли должный уровень конфиденциальности новый формат общения, когда в обеих комнатах на разных концах дистанции за спинами сторон стоят соглядатаи в форме, пусть даже следящие за технической организацией процесса? Вопрос риторический.
Господин Ульянов, адвокат компании «Интеллектуальный капитал, в интервью «НГ», сетует как раз на непроработанность в законе темы обеспечения закрытых от чужих ушей контактов с клиентом.
А всё, что не прописано до буквы, может вольно трактоваться тюремными властями.
Комментирующий закон московский адвокат Андрей Орлов, в свою очередь, опасается перспективы уменьшения в российских изоляторах возможности «живого» общения с подследственными в случае, если смена форматов пойдёт слишком рьяно и прежние кабинеты «фсиновцы» начнут повально переоборудовать в площадки для виртуальных встреч.
Что можно сказать, резюмируя? Любые законодательные новации тестируются практикой.
Судя по экспертному восприятию конкретных правовых новелл, «поправки на поправки» в будущем, похоже, не исключены.
2
