Сразу оговоримся, тема, о которой сегодня речь, не на слуху. Однако, отсутствие широкой огласки не делает её менее актуальной. Почему? Да потому что многие не знают – даже малейшее расхождение текстов копии судебного решения и его оригинала – однозначный повод для отмены самого решения.
Показательны в этой связи жалоба, недавно рассмотренная Верховным судом РФ, и вынесенное в ходе разбирательства определение.
Поначалу коллизия казалась тривиальной. Водитель, остановленный сотрудником ГИБДД и заподозренный им в неполной трезвости, отказался от медицинского освидетельствования.
Дальше история развивалась по накатанной. Акт на месте, передача документов в мировой суд, разбирательство и, как результат, постановление мирового судьи о временном лишении ответчика водительских прав.
Копия постановления о запрете вождения была выдана «лишенцу» на руки.
Каково же было удивление ответчика, когда, допущенный до оригинала текста, он обнаружил в нём новые обстоятельства дела, никак не отражённые в его персональном экземпляре того же документа.
В очередной раз отдадим должное принципиальности автолюбителя, пробившегося сквозь рутину инстанций между мировым участком суда и Верховным судом. Любая проторенная кем-то дорога помогает нам твёрже понимать свои права.
ВС РФ встал на защиту автолюбителя. Решение о лишении его водительских прав было отменено по единственному мотиву – копия и оригинал постановления мирового судьи не тождественны одна другому.
Судя по откровениям юристов, проинтервьюированных «Независимой газетой», рассмотренный ВС РФ случай вовсе не единичный. Почти каждый адвокат сталкивался с подобным несоответствием в документах.
Руководитель екатеринбургской группы «Логард», господин Колосовский называет подобное положение дел аномальным. По мнению Сергея Вячеславовича, определение, вынесенное Верховным судом, даёт основание для оптимизма – кризис, в который погружается судебная система, может быть преодолён, и гласность здесь сыграет большую роль.
Конституционные принципы верховенства закона диктуют невозможность «перелицовки» судебного акта, после того как он озвучен, а участники процесса обрели на руки заверенные копии документа.
Выяснился также момент, о котором читатели, подобно нам, журналистам, наверняка не до конца осведомлены.
Оказывается, закон учитывает и то обстоятельство, что судьи, будучи людьми, а не роботами, могут допускать неумышленные, чисто технические, ошибки, опечатки, машинальную замену слов и прочее.
Так вот на этот счёт прописана целая процедура вынесения самим судьёй формального определения об ошибке и её, в этом случае уже законное, исправление.
И не важно – административное ли дело слушалось или уголовное. Ни административное постановление, ни судебное решение по уголовному делопроизводству не могут быть подвергнуты волюнтаристскому, тайному переписыванию, что называется, «тихой сапой».
Юристы признают - судьи позволяют себе грешить внесением поправок в уже оглашенные документы, дабы обнулить риски возможных отмен своих решений вышестоящими инстанциями. Ведь число отмен – главный показатель качества работы служителя Фемиды.
Коллега Колосовского, управляющий партнёр адвокатской группы Pen &Paper, господин Добрынин, напоминает, что судебное решение, имеющее расхождения в разных своих заверенных экземплярах, вообще не может исполняться. Попытка воплощения в жизнь такого решения изначально будет считаться незаконной.
Возникает вопрос – почему, зная о последствиях, иные судьи допускают это? Эксперты считают, что причина - в уповании на ничтожный шанс наступления последствий, что, действительно, часто оправдывается на практике.
Что ж, теперь, когда мы осведомлены о своих правах, есть все возможности таковую практику попытаться переломить.
21
