Где болит? Главные мишени прокуратуры на Урале
— А какие сферы наиболее подвержены коррупции? И с чем это связано? — такой вопрос был задан Александру Гуцану. Его ответ не оставляет сомнений в приоритетах надзорного ведомства: «Как известно, у коррупционеров нет ни чести, ни совести. Их интерес всегда там, где большие деньги — то есть в наиболее важных для государства сферах: национальные проекты, военные нужды, инфраструктурное обустройство новых субъектов Российской Федерации. Антикоррупционное сопровождение расходов на эти цели, несомненно, одна из первостепенных задач нашего надзора».
Что это означает для Свердловской области? Абсолютно все масштабные проекты, которые формируют лицо и экономику региона, автоматически попадают в зону высочайшего риска и, следовательно, повышенного внимания прокуратуры. Это миллиардные госконтракты на строительство и реконструкцию дорожной сети, в том числе подъездов к ТОСЭР и индустриальным паркам. Это жилищные программы и крупные инфраструктурные объекты. Это сфера госзаказа для гигантов уральской промышленности и распределение средств нацпроектов. «За неполные два года по материалам наших проверок возбуждено 350 уголовных дел за различные махинации», — привел цифру генпрокурор, и часть этих дел наверняка связана с уральскими стройками и поставками.
Цена вопроса: от матраса до миллиарда
Динамика коррупционной преступности, по словам Александра Гуцана, стабильно высока: «на протяжении последних пяти лет количество преступлений коррупционной направленности в среднем составляет около 35 тысяч в год, а за неполный этот год их зарегистрировано уже свыше 36 тысяч». И здесь важна не только цифра, но и структура: «Большинство из них связаны со взяточничеством и коммерческим подкупом... Уголовной ответственности привлечено порядка 17 тысяч человек». А средняя сумма взятки по выявленным фактам, как озвучил Генпрокурор, составляет «около миллиона рублей».
Главным ответом на это становится беспрецедентный акцент на конфискации. «Антикоррупционный локомотив четко наметил курс, набрал нужную скорость и останавливаться не собирается», — заявил Гуцан. И конкретизировал социальный смысл этой работы: «Убежден, что изымаемые средства, как у коррупционеров, так и у любых других преступников должны работать на реализацию государственных интересов и иметь социальную направленность. По моему поручению в настоящее время проводится детальный анализ судьбы изъятого в доход государства имущества, по результатам которого будут приняты дополнительные меры для достижения вышеуказанных целей».
Проще говоря, отнятая у коррупционера яхта или деньги с продажи его винного шкафа должны превратиться в новые дороги или оборудование для больниц.
Незаконные акты: как ломают систему на местах
Пожалуй, самый важный для региональных и муниципальных властей тезис прозвучал в ответе на первый вопрос. Гуцан дал четкую оценку законодательной базе: «При этом с уверенностью могу сказать, что федеральное законодательство, устанавливающее стандарты противодействия коррупции, в России одно из лучших в мире... Но вот региональные и местные нормативные правовые акты, как и локальное правотворчество, нередко нуждаются в совершенствовании, приведении в соответствие с актами федерального уровня, устранении противоречий и лазеек для нечистоплотных чиновников».
Объем работы прокуратуры на этом направлении колоссален. «Ежегодно по протестам прокуроров изменяется или отменяется около 30-40 тысяч незаконных правовых актов в сфере противодействия коррупции», — сообщил Генпрокурор. Он уточнил, что большинство из них связано с муниципальной службой, и указал на частые дефекты: «Чаще всего нарушения здесь связаны с отсутствием или пересечением сроков административных процедур, неопределенными основаниями для отказа в предоставлении услуг, возможностью со стороны должностных лиц запрашивать дополнительные документы по своему усмотрению».
Для Свердловской области это прямой сигнал: все местные правила предоставления услуг, землепользования, муниципальных закупок ждет тотальный аудит на предмет «лазеек».
Новые реалии: утрата доверия, крипта и бегство за рубеж
Меняются не только масштабы, но и инструментарий. Раньше увольнение в связи с утратой доверия было во многом формальностью. Теперь, как сообщил Александр Гуцан, «ведется работа по нормативному закреплению негативных последствий для уволенных по этому основанию — в частности в виде запрета на замещение соответствующих должностей на определенный период». И количество таких решений растет: «Только за этот год по инициативе прокуроров в связи с утратой доверия уволены свыше 700 лиц».
Тем временем глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин в своей статье для РБК, созвучной заявлениям Гуцана, также сделал акцент на международной составляющей: «Коррупционеры скрываются за рубежом, чтобы избежать ответственности. Мы, в свою очередь, стараемся не допустить этого и вернуть их в руки правосудия».
Это значит, что для уральских чиновников, выведших активы за границу, риски их потерять многократно возросли.
Марафон, а не спринт
И Александр Гуцан, и Александр Бастрыкин сходятся в главном: борьба с коррупцией — это длительная системная работа, а не разовая кампания. Бастрыкин назвал это прямо: «Это не быстрый процесс. Это марафон, требующий системной работы и поддержки общества».
Призыв к честности и нетерпимости
«Международный день борьбы с коррупцией — это повод заявить о нашей общей приверженности принципам честности, прозрачности и справедливости. Коррупция разрушает доверие, тормозит развитие и вредит каждому. И только вместе, через ответственное отношение к закону, гражданскую активность и нетерпимость к любым проявлениям коррупции, мы можем построить здоровое общество и сильное государство. Присоединяйтесь к борьбе за честность. Соблюдайте закон и не оставайтесь равнодушными!»
«Принцип неприкасаемости рушится»
Леонид Андреев, председатель Антикоррупционного комитета по Свердловской области, прокомментировал «ВЕДОМОСТЯМ Урал» текущую ситуацию, реакцию федеральных руководителей и обозначил ключевые проблемы региона:
Когда речь идёт о коррупции, важно осознавать, что это не только взятки. Чиновники, «сидящие на бюджете», создают аффилированные фирмы и получают всевозможные преференции, в том числе гранты из бюджета. Благодаря деятельности коррумпированных чиновников государственные активы часто выводятся в частную собственность. Примеры — недавние события в Свердловской области: ряд высокопоставленных членов областного правительства обвинён в взяточничестве и мошенничестве; экс-заместитель губернатора находится под стражей, а его деловые партнёры — в розыске или под арестом.
Публичные заявления генерального прокурора Александра Гуцана и главы Следственного комитета России Александра Бастрыкина — это не просто слова. За ними стоят реальные дела, та самая череда громких «посадок», которая не прекращается. И что самое важное — на скамье подсудимых оказываются не рядовые исполнители, а чиновники и генералы самого высокого уровня. Это доказывает, что принцип «неприкасаемости» рушится.
12
